На сегодняшний день рыночные ожидания складываются таким образом, что инвесторы одновременно ждут повышения ставки ФРС на четверть процента в мае и продолжают закладывать в цену снижение стоимости кредитования во втором полугодии. Такие оценки расходятся с планами самого Федрезерва, который прогнозирует завершение года со ставкой на уровне 5,1%, что не предполагает снижений после майского подъема.
Причем решение не менять курс принято несмотря на то, что чиновники Центробанка прогнозируют мягкую рецессию позднее в этом году, о чем свидетельствует опубликованный на минувшей неделе протокол мартовского заседания. В свете этого трейдеры на рынке облигаций все же ждут отступления регулятора.
Однако инфляция, хотя и отошла от 40-летних максимумов, достигнутых в прошлом году, перестала улучшаться. А в случае с годовым показателем общее ощущение замедления обусловлено, прежде всего, высокой базой 2022 года. К примеру, мартовский отчет показал, что CPI вырос на 5%, что значительно ниже пика в районе отметки 9%, достигнутого в 2022-м. Но базовый CPI, куда не входят такие волатильные компоненты, как энергия и продовольствие, остается довольно высоким. Альтернативные индикаторы, как, например, ценовой компонент в отчете ФРБ Атланты, вырос на 5,9% г/г, не так уж сильно замедлившись в сравнении с 6,5% в прошлом году.
Потребители ожидают не замедления, а роста инфляции в ближайшие 12 месяцев, что в первую очередь объясняется недавним скачком затрат на энергию. К слову, вышедший в минувшую пятницу отчет Мичиганского университета отразил резкий рост инфляционных ожиданий с 3,6% до 4,6%. А исследование ФРБ Нью-Йорка указало на рост инфляционных ожиданий до 4,7% в марте против 4,2% месяцем ранее.
Дополнительные значимые сигналы относительно ценовых трендов инвесторы получат из стартовавшего сезона корпоративной отчетности. Сейчас, возможно, еще слишком рано оценивать масштаб эффекта от банковского кризиса, но в любом случае не обойдется без проявления влияния затяжного периода ужесточения политики ФРС. Давление на затраты остается высоким, и у компаний остается все меньше сил и пространства для адаптации к жесткой политике Центробанка.